Наталия Речка - Выстрел в доме с колоннами. Сборник повестей
– Почему в старом? Я его перестраивал, – гордо ввернул Борцов.
– Это конечно… Квартирку бы тебе. И не смей отказываться, коль предлагаю!
– Спасибо Вам, Гранит Павлович.
– Пожалуйста. В самом центре, рядом с центральным парком, трёхкомнатная!
– Нас же пока только двое с женой.
– Вот именно, что пока… Как здоровье жены?
– Спасибо, хорошо.
– Вижу, ты чего-то мне сказать собираешься, да никак не соберёшься…
– У меня два сотрудника живут в общежитии, один из них уже лет семь, а другой жениться собирается на нашем судмедэксперте, а у той тоже жилья нет, – Борцов быстро проговорил, выдохнул, и сам обалдел от своей наглости. Гранит Павлович сидел, надув губы, не глядя на Борцова. Тот уже подумывал извиняться и просить разрешение удалиться, как большой начальник поднялся с дивана и направился к столу, плюхнулся в кресло, придвинул к себе телефонный аппарат и рыкнул в трубку: «Маша, соедини меня с Иваницким!».
– Здравствуй Сергей Митрофанович. Как твоё ничего? Ну, слава Богу. А вот у меня не очень. Наша доблестная милиция по семь лет в общежитии живёт! У тебя, я слышал, дом на Партизанской почти готов? Многоэтажка? Так вот, городу две квартирки надо, да такие, чтоб людей не стыдно было туда селить. Говоришь, есть жильё эконом класса по доступной цене? Да на твоё жильё, так называемого эконом класса, даже на мою зарплату несколько лет пахать надо, во всём себе отказывая, и то, без взяток не обойтись! Что? Видел я в гробу твою ипотеку под чудесный процент, собственно, туда она и вгоняет! Как на вторую очередь? Да? Ну, это ясно, конечно-конечно, всё я понимаю. Кстати, я тут кое от кого узнал, что Добровольский к вам с проверкой собирается. Как, с какой? С обычной. Документы, вроде, у вас не все в порядке. Что ты сказал, Митрофаныч? Я чего-то плохо слышу! Есть квартирки? Тебе сообщили? Ну, так замечательно! А что Добровольский? Ну ладно, поговорю, чтоб не лютовал особенно, мы же с тобой не чужие люди. Когда заселять будем? Через полгода? Это с отделкой уже? Ну, спасибо! Людочке привет передавай и поцелуй её от меня. – Гранит Павлович положил трубку и брякнул Борцову:
– Будет жильё твоим орлам. Пусть женятся, детей рожают.
– Огромное спасибо, Гранит Павлович, – Борцов стоял по стойке смирно, испытывая огромное уважение к этому невысокому человеку с седой головой.
– На счёт того трупа в лесу. Надо бы что-то для прессы придумать, а то слухи уже поползли. У нас в городе полно бродячих голодных собак стаями бегают. Ты дашь интервью журналистам, что тот гражданин шёл пьяный поздно, собаки на него набросились…
– Эти бедные псы никого ещё не покусали и не совсем они голодные, их старушки и ребятня подкармливают.
– Это ты к чему?
– Гранит Павлович, люди начнут бояться, на собак организуется охота. Власти ведь после такой статьи должны будут принять меры?
– Да, какие там меры! – Палыч махнул рукой. – В приюты собачьи упрячут, да и кормить станут.
– Люди начнут травить псов. Не надо никаких статей, Гранит Павлович. В том, что бездомных псов много развелось, люди сами и виноваты. Заведут щеночка, поиграются, а потом выбрасывают.
– Что, правда, то, правда. Ладно, будем надеяться, скоро страсти поулягутся. Надо отвлечь народ статьями о раскрытых преступлениях. Ну, как обычно, когда кругом всё плохо, мы находим великое и прекрасное, что, безусловно, у нас всегда было и будет и, по всем каналам это расчудесное и раздуваем, чтобы граждане не печалились и продолжали спокойно жить и работать. Есть, чем порадовать, Борцов?
– Так точно!
– Ну, вот и чудненько. А парочку приютов для бездомных собак построить надо. Назначу главной… Есть у меня одна сердобольная на примете, ветеринар, смелая девка, она ещё в нашем цирке тигров лечит. Знаешь её?
– Теперь очень даже хорошо знаю, – тихо ответил Григорий.
– Ещё бы тебе не знать, у тебя же собака! Небось, возишь к ней пса на прививки и профилактические осмотры?
– Пока не возил.
– А зря! Загорский своего зверя у неё лечит, очень доволен.
Баня «Веники» располагалась на краю города. Народу там всегда бывало немного, в основном одни и те же постоянные клиенты. Обеспеченные люди предпочитали сауны в центре города, деревенские жители – собственные бани, большинство горожан довольствовались ванной, а для общения и встреч – небольшими забегаловками и пивными.
К одиноко сидящему в парилке уже немолодому человеку, присоединился хорошо сложенный мужчина, завёрнутый в белую простыню.
– С лёгким паром, Сергеич!
– Борцов?
– Не ожидал? Как здоровьице?
– Паром лечусь.
– Сердечникам вроде париться вредно, аритмия может начаться, – Борцов придвинулся к мужчине поближе и немного подтолкнул его плечом.
– Да уж, выходить из парилки пора.
– И сразу в холодный бассейн?
– Ты, никак, Борцов, здесь по мою душу?
– Угадал.
– Ну, пойдём. Здесь есть комната для отдыха. – Мужчины в простынях, словно греческие боги, вышли из парилки и устроились в помещении с большим столом, скамейками и телевизором, стены кругом были обиты вагонкой. Тот, что постарше, поднял голову вверх и стал оглядываться кругом.
– Жучков нет, можешь не искать.
– А я тебе не верю. Проследил за мной, узнал, в какую баню я хожу, да и жучков везде понаставил, – с укором сказал Сергеич.
– Сергей Сергеевич, поверь, нет никаких жучков, – проникновенно повторил Борцов. Сергеич посмотрел с недоверием, а Борцов снял с себя простынь, повернулся на триста шестьдесят градусов и добавил:
– Вот тебе голая правда, нет никаких подслушивающих устройств. А теперь, Сергеич, гони свою голую правду.
– Прикажешь и мне голышом перед тобой вертеться?
– Ты знаешь, о чём я, – Борцов, вновь немного прикрывшись, сел на скамейку напротив и, положа руки на стол, приготовился слушать.
– Что, Марина Алексеевна проболталась? – спросил Сергеич. В ответ Григорий отрицательно повертел головой.
– Тебя видели наши сотрудники в тот день в морге. Зная, что ты на больничном, несколько удивились и поделились событием.
– Каким?
– Твоего появления на работе во время тяжкой болезни.
– Ну и что?
– Ты взял больничный, надеясь, что новый молодой судмедэксперт не догадается, какой зверь мог нанести подобные раны, и представит нам общее неопределённое заключение, а ты останешься в стороне. Но на месте не сиделось, и ты появился на работе. Марина о чём-то догадывалась? В ее заключении как-то вскользь описаны следы от когтей. Расстояния между кровавыми полосами в некоторых местах соответствуют промежуткам между когтями лапы огромного зверя, а точнее, тигра или льва. Я не поленился и почитал умные книжки, где чёрным по белому написано, что раны, наносимые тигром когтями и зубами, бывают почти всегда очень тяжелые, мускулы при этом рвутся и сухожилия отделяются от костей, что как раз мы и наблюдали на нашем трупе.
– На каком нашем-то? Тьфу!
– Главное, понятно.
– И чего ты от меня хочешь?
– Правды.
– Да, Марина Алексеевна предположила, будто тигр или лев содрал с него кожу и мышцы, и я подумал, что даже, если она не решится упомянуть это в своём заключении, то всё равно может поделиться своими догадками с тобой, Борцов. Я, конечно, раскритиковал её доводы, посоветовав, как правильно описать раны и ни в коем случае не говорить сотрудникам милиции всякие глупости, которые она себе напридумывала.
– А она?
– Она так серьёзно на меня посмотрела и вроде согласилась, но, мне показалось, как-то неохотно. Представь себе, Борцов, что я пережил за эти дни! Джунглей, зоопарков у нас здесь нет, и не было отродясь. Упоминание о тигре привело бы вас с Зайцевым прямиком в цирк. Вы бы начали выяснять, кто находился в цирке в тот злополучный вечер…
– Сергеич, мы с тобой в течение многих лет работаем бок о бок. Неужели ты думаешь, что я приложу все усилия, чтобы засадить твою племянницу, которая к тому же растит девочку из детдома, в тюрьму?
– Девочку уже раз возвращали в интернат, и её психика очень пострадала, второй раз она может не пережить.
– Знаю, Сергеич, я навещал твою племянницу.
– И что она тебе рассказала? – со страхом в глазах посмотрел на Борцова Сергеич.
– Ничего. Про то, что работает ветеринаром, в день убийства дежурила. Но её давний друг Семён Загорский упомянул о её любви к цирку, я решил позвонить в ветеринарную клинику и узнал, что во время дежурства Анна Снегирёва ездила делать уколы заболевшему тигру, что только она из всех сотрудников лечебницы имеет смелость лечить этих диких животных. У погибшего Валерия Кустовского было много облапошенных им женщин, но только у родственников Иры Медниковой была веская причина ему мстить.
– Ты, конечно же, разговаривал и с Эльвирой? – тихо спросил Сергей Сергеевич.
